Нигилий - Страница 10


К оглавлению

10

— Труба сдвинулась, — сказала она после непродолжительного напряженного наблюдения.

— Нет.

— Но я ничего не вижу, — последовал удивленный ответ.

— И все таки в поле зрения подзорной трубы находится созвездие, которое я могу назвать замечательным. Поверните-ка окулярный револьвер на более слабое увеличение.

— Да.

— Теперь вы должны видеть у границ поля зрения пять звезд, образующих почти равносторонний пятиугольник.

— Я вижу их и…

— И в этом пятиугольнике небо совершенно пусто…

— Да, я не вижу ни одной звезды в этом пространстве.

— И вы ничего не видели, когда я вам подставил при большем увеличении середину пятиугольника. И все же там имеется звезда, ярче Веги, сияющая больше чем Южный Крест, и даже ярче Сириуса, самой блестящей из неподвижных звезд. Только свет ее не действует на сетчатку человеческого глаза.

— Так эта звезда испускает ультрафиолетовые лучи, как американская туманность? Световые волны ее так коротки, что глаз их не воспринимает?

— Никоим образом. Но звезда посылает свой максимум света при условии «W» = 0,7–0,3.

— Это, ведь, длина волн видимого спектра — торопливо вставил Нагель.

— Конечно. И, все же, это трансцендентный свет. То же излучение, которое воспринимает моя ультрахроматическая пластинка и которое показал нам спектр метеора.

Нагель невольно схватил ученого за руку.

— Вы открыли звезду ультрафотографическим способом?

— Да, позапрошлой ночью.

Несколько секунд все трое молчали. Мысли были подавлены значительностью услышанного.

— Какое значение имеет открытие этой звезды? — прервала, наконец, молчание Мабель.

— Я думаю, что она даст нам возможность разгадать великую загадку природы и задаст нам новые загадки.

Нагель взволнованно смотрел в трубу.

— Не думаете ли вы, что между нашим метеором и той звездой есть связь?

— Без сомнения. Я подозреваю, что наш метеор — вестник с того созвездия, что он летел миллионы лет в пространствах вселенной, чтобы, наконец, быть пойманным нашей всеобщей матерью — солнцем, разбиться о землю к ужасу ее обитателей и превратиться в ничто.

Нагель смотрел на Верндта с благоговейным волнением.

— Учитель, вы посланы нам с неба, чтобы…

— Не я, а метеор. И я верю в предназначение. Ничто не бывает без смысла.

Почему попал метеор именно на землю, единственную обитаемую планету в царстве солнца? Почему попал он на землю именно теперь, когда на нашей планете настолько расцвела культура, что вестнику неба обеспечено всяческое внимание? Почему этот болид при падении не уничтожил все человечество? Почему не погрузилось все сокровище из далекого звездного царства вглубь океана? Почему часть его попала на сушу, и мы теперь имеем возможность исследовать его? И, наконец, почему так относительно близко от нас находится родное метеору созвездие и почему оно все продолжает приближаться к нам с головокружительной быстротой? Мои исследования с помощью спектрографа не допускают в этом никаких сомнений. Сегодня еще могут покачивать головами, но я вам говорю, что между всеми этими вопросами есть связь, которая сейчас еще остается для меня совершенно непонятной. Но, если будет возможно открыть эту связь, она приведет нас к расширению познания вселенной, к познанию сущности всех вещей.

— Вы думаете, что это единственная звезда такого типа?

— Может быть, единственная, может быть найдут еще легионы подобных. Во всяком случае, здесь дело касается целого класса образований материи совершенно особого типа. Кто знает, быть может, как раз на этом созвездии скрыта тайна обитаемости звездного мира. Быть может, мы узнаем живут ли на звездах какие-нибудь существа и что это именно за существа? Кто знает, достигнут ли люди того, чтобы по куску праха, посланного нам этой звездой, прочесть таинственные письмена неба?

Чуждо звучал голос Нагеля в мерцающей синеве лунной ночи.

— Да, учитель, вам это удастся!

Вальтер Верндт ничего не ответил. Он стоял у трубы, окруженный мраком, но высокий лоб его был освещен, а сияющие глаза как будто отражали свет звезд…

Раз… два… пробили башенные часы с высоты главного зданья. Эхо звучало долго, прозрачное, далекое… Оно было точно подтверждением, ответом…

IV

Маленький, кроваво-красный аэроплан стремительно снизился на землю невероятно крутой спиралью, похожей на падение, и остановился на скалистой площадке среди ущелий. Несколько секунд он еще раскачивался из стороны в сторону, точно яркая бабочка. Потом быстро открылась дверца и появился единственный пассажир.

Это была женщина в плотно облегавшей фигуру кожаной одежде. Она легким движением расстегнула кофточку и сняла с головы шлем. Ищущим взглядом больших, блестящих глаз, окинула она окружающую местность. Потом, со спокойной уверенностью, направилась к непроходимой с виду стене из ползучих растений. Женщина отодвинула в сторону зеленую стену, точно занавес. За нею сразу стало светло.

Естественные ступени в скале вели кверху, к неровному выступу. Напротив этого выступа, в отраженных лучах солнца, сверкали и отбрасывали вниз глубокую тень каменные ворота, точно выросшие из скалы или сооруженные руками титанов. Над зияющей, наводящей ужас пропастью, по самому ребру скалы к воротам вела узкая тропинка.

Летчица, не колеблясь, пошла по ней. Точно каменный коридор, вела вглубь горы узкая расщелина с блестящими от сырости стенами. Широко размытые пространства в скале, напоминавшие собою залы, говорили о том, что здесь когда-то пробивал себе дорогу могучий водопад, пока не нашел другого выхода или не отклонился в сторону.

10